Ты проходишь, дорогой друг, мимо кельи и т. д. — распространенная во второй половине XVIII и первой половине XIX века песня. Авторство приписывается Ф. Г. Волкову (1729–1763). — См. И. Н. Розанов, Песни русских поэтов, Л., 1936, стр. 77.
Гро-гро — особый сорт шелковой материи.
Кропотался — ворчал, бранился.
…бабушка была только деисткою — то есть сторонницей учения, признающего существование бога как творца мира, но отвергающего богословское догматическое учение.
…бралась за Кормчую…— «Кормчая книга» — древнейшей сборник права в православной русской церкви. В ней помещались и нормы русского светского права. Название «кормчая» (руководящая) указывало на особое ее значение для церкви. В начале XIX века книга переиздавалась в 1804, 1816 и 1827 гг.
…крепостные ее люди покупали на стороне земли на ее имя…— На основании закона 1801 года ненаселенные земли покупали в частную собственность не только государственные крестьяне, но и помещичьи, по договоренности со своими владельцами и на их имя.
Осажэ — от русского слова «осадить».
Петиметрство (от франц. petit-maître — щеголь) — рабское копирование дворянской молодежью в России образа жизни, манеры поведения и т. д. француза-щеголя, франта.
Шамото́нят как-то…— Шамотон — бездельник, болтун, шалопай. В черновой рукописи Лесков так рассказывает об отношении княгини Протозановой к идейной борьбе, развернувшейся с особой силой после возвращения русских войск из Франции в 1815 году:
«— Шамотонами вернулись, — говорила она, — шарканья много, а почтения нет.
Она не любила идей того времени и, считая их беспокойными, в то же время как будто приписывала вину их не обществу, а кому-то иному.
— Гм — говорила она с тихой улыбкой, — ободрали людям пазухи, а теперь говорят, не пущай к груди ветру. Да чем же заслониться? — нечем, ни у кого достойного ума дела нет!
Судя по таким отношениям к современности, конечно, можно было думать, что княгиня большой консерватор, но и это не так: она, разумеется, готова была беречь все, что стоит берёжи, но чтобы консервировать по принципу, ради того, что это старо, а не ново, она была неспособна. При чьих-нибудь восхвалениях допетровской старине княгиня обыкновенно или хранила серьезное молчание, или, потирая ладонью лоб, говорила:
— Мудрено судить, что бы из того вышло, если все иным манером шло: это ведь надо только угадывать. А ведь вон уже Романовым присягаючи, многие именитые дворяне, Троекуровы и Ртищевы и другие подписаться не умели; моя матушка покойница помнила, как ее дядья родной сестры дом разграбили среди бела дня под ясачный крик; князя Пожарского за взятки судили; пытка была, неурожаи страшные, народ с голоду к полякам да к татарам бегивал или своим же русским себя со всем порождением в кабалу отдавал; а крамола и не затихала; церковь была в нестроении, одних архиереев ссылали на конюшни лошадей чистить, других в заточениях морили; архиерейские слуги разбойничали, а патриархов избирали из тех, кого светская власть хотела… Хорошее-то, что было, все так и колебалось между бытием и смертью. — Нет; я тем временам не хвалебница.
Чувствуя себя в эпохе, когда создание государственное кончилось, княгиня понимала, что для русских теперь настало время подниматься к целям нравственным, развивая и укрепляя их в обществе, где силы каждого должны принадлежать всем и силы всех каждому.
Во всяком случае она была больше строителем, чем консерватор…» (Рукоп. отд. ИРЛИ, ф. 341, оп. 2, № 93, лл. 73–74 об.).
…медный змей, от напастей спасающий. — По библейской легенде, при возвращении евреев из египетского плена на родину Моисей, чтобы спасти их от укусов ядовитых змей, сделал, по совету бога, особого медного змея и водрузил его на знамя. Взглянув на него, ужаленные змеями люди оставались живы и продолжали свой путь (Книга Чисел).
…с музыкантами сидеть…— то есть быть в пренебрежении. В черновой рукописи далее следовало: «и за свой пропой с прибыльщиками магарыч пить…» (л. 74 об.).
Эолова арфа — особый музыкальный инструмент, струны которого звучат от действия ветра.
Подстава — сменные лошади, выставляемые впереди на пути, для смены уставших.
Сдаточные — лошади, нанимаемые на трактах. В отличие от почтовых, они двигались гораздо медленнее, но были удобны тем, что не требовали частых перепряжек, могли останавливаться в любом месте.
Функендорф — Лесков перенес в рассказ инициалы и фамилию своего гимназического преподавателя (А. Лесков, Жизнь Николая Лескова, стр. 14).
…у нас искони никаких графов не было…— В России графский титул введен Петром I. Первым русским графом был Б. П. Шереметев, возведенный в это достоинство в 1706 году за усмирение астраханскою бунта. Возведение в графское достоинство являлось выражением особой милости императора к возводимому. К концу XIX века в России насчитывался 131 русский графский род и 150 иностранных.
Калиостро, граф Александро — наиболее известное из многих вымышленных имен имя авантюриста Джузеппе Бальзамо (1743–1795). Он путешествовал по разным странам Европы и Азии и выдавал себя за мага и чародея, обладающего философским камнем и жизненным эликсиром. В 1780 году под именем графа Феникса он побывал в Петербурге. Приключения Калиостро послужили неисчерпаемой темой для всевозможных фантастических романов. К ним относятся и приписываемые ему мемуары.